Добавлено в закладки: 0
Почему более безопасно было дать деньги неожиданно обедневшему человеку, чем обычному бедняку? Дело было в характере, объяснял Дивайн; трудолюбивым и экономным жертвам чрезвычайных ситуаций можно было доверять, что они распорядятся деньгами правильно, не «превратятся в пауперов, им не грозит моральное разложение». Их беды были временными и, разумеется, ненамеренными. Некоторые специалисты не соглашались, упорно настаивая на том, что даже в случае чрезвычайных ситуаций помощь пострадавшим «никогда не должна быть денежной, но всегда выраженной в натуральном эквиваленте»; однако Дивайн утверждал, что решение должно зависеть от «характера конкретных получателей помощи».38 Главное было не перепутать человека, которому можно доверить денежную помощь, с испорченным и не заслуживающим ее бедняком.
В XIX в. схожий критерий достаточной моральной компетентности использовался для предоставления частных или даже государственных денежных пенсий другим категориям достойных получателей — в особенности ветеранам Гражданской войны, а также некоторым вдовам, пожилым женщинам, больным, слепым и — во время депрессии — некоторым безработным мужчинам. Во всех этих случаях доноры были готовы предположить, что, будучи полноценными членами сообщества, получатели, как правило, обладали моральными навыками правильного расходования денег. То же касается политики оказания денежной помощи семьям военнослужащих во время Первой мировой войны, проводившейся Американским Красным Крестом. В случае необходимости его Отдел помощи семьям предоставлял денежные дотации (на неотложные нужды или на постоянной основе) родственникам солдат, моряков и служащих других воинских подразделений. В руководстве Красного Креста для сотрудников Отдела помощи семьям разъяснялось, что, за исключением отдельных не заслуживавших доверия получателей, которым следует помогать одеждой и продовольствием, деньги были вполне «безопасной формой оказания помощи» семьям военнослужащих. «Если семья всегда оплачивала свои счета, — говорилось в «Руководстве для сотрудников Отдела помощи семьям», — не нужно, чтобы она подвергалась унижению, предъявляя талоны местным торговцам». И, что самое важное, эти семьи имели «моральное право претендовать» на поддержку, «отдав своих кормильцев и защитников на службу нашей стране».
Однако когда в начале XX в. верх взяло потребительское представление о помощи, вопрос о заслуженном характере денежной помощи стал вопросом не только моральной, но и практической компетентности. Не имея навыков потребления, даже добродетельный человек мог не знать, как правильно обращаться с деньгами. Более того, в отличие от морального облика, компетентность в потреблении могла создаваться при помощи денег; действительно, в новой концепции материальной помощи как терапии подразумевалось, что деньги, при условии их правильного распределения, помогут бедным справиться с трудной ситуацией. Трата денег, утверждал специалист, могла помочь развитию навыков «бережливости, предусмотрительности и инициативы».
И все равно наличным деньгам не позволяли обращаться свободно. Нью-йоркское благотворительное общество, например, «выдавало пособие семьям» только после тщательного отбора и, особенно в случае семей иммигрантов, только если «семейные стандарты были достаточно высоки или могли быть подняты на должный уровень,., так что деньги действительно расходовались бы на правильные цели». Основным критерием для определения способных к обучению получателей было умение матери расходовать средства. Объединение благотворительных организаций Чикаго, например, выдавало наличные деньги только тогда, когда женщина «была благоразумной в своих расходах или успешно училась этому». С другой стороны, если у матери были «столь ограниченные умственные способности», что ее нельзя было «научить делать покупки», специалисты советовали предоставлять ей натуральную помощь.
Разновидности бизнеса для целеустремленных!
Загрузка...