Бюро по оказанию социальной помощи

Добавлено в закладки: 0

Таким образом, Бюро по оказанию социальной помощи предложило новую, революционную трактовку потребительской независимости бедняков; и его члены были готовы начать проводить ее в жизнь, выводя из обращения привычные благотворительные деньги. К нуждающимся, говорилось в брошюре Бюро, следует относиться как к обычным потребителям, обладающим той же «свободой использования нормальных каналов обмена», что и их «друзья, соседи и другие члены сообщества». Точнее, не следовало проводить каких- либо различий в отношениях получателей помощи с торговцами и поставщиками и аналогичными же отношениями в случае остальных покупателей. Бедность, говорилось в отчете Бюро, — не помеха потребительской компетентности. Бюро признавало, что «умение бедных распоряжаться деньгами зачастую превосходит умение агентства распоряжаться этими деньгами за них». Зачем же нужно давать беднякам денежные единицы, имеющие ограниченное хождение? Контролируемые деньги неоправданно ограничивали свободу получателя в «выборе необходимых для него товаров и услуг».

Безусловно, эти «освобожденные» федеральные деньги были предназначены для обращения только среди определенных категорий традиционно «заслуживающих получения денежной помощи» клиентов, а также пожилых, детей и слепых. Денежная помощь на уровне штатов распространялась все шире, но не заменяла натуральную помощь или продуктовые талоны. В декабре 1937 г. в одиннадцати штатах и округе Колумбия денежная помощь либо занимала ведущие позиции, либо вообще являлась единственной формой помощи, тогда как в семнадцати штатах помощь выдавалась как в денежном, так и в натуральном виде, а в двадцати штатах она по-прежнему распределялась только в натуральной форме.

В своем стремлении создать единое общегосударственное средство обмена правительство теперь хотело превратить федеральную валюту, в которой выдавалась денежная помощь, в то, что называлось абсолютно заменяемыми деньгами. Если бы стояла цель прийти к одной официальной валюте, все различия между денежной помощью и другими доходами, включая ограничения на использование выплат по оказанию помощи, становились анахронизмом. Следовательно, получатель имел право использовать полученные деньги «также свободно, как и люди, получающие доход из других источников», включая заработную плату. Примечательно, что помощник генерального консультанта Федерального агентства по социальному обеспечению открыто отстаивал эту идею, ссылаясь на сходство конституционных и законодательных положений, требовавших выдавать зарплаты законными платежными средствами, а не имеющими ограниченное хождение облигациями компании. Точно так же, как суды гарантировали, что заработная плата рабочего «являет собой собственность, которой он имеет право распоряжаться по своему усмотрению», провозглашая неспособность работодателей «ограничить это право», Закон о социальном страховании гарантировал отсутствие всяких ограничений на расходование выплат по оказанию помощи.

Это не было просто риторикой. Бюро по социальной помощи намеревалось реализовать эти принципы денежных выплат на практике. Распорядители социальной помощи получали инструкции о том, что к благотворительным деньгам следует относиться как к денежной выплате, не стесненной никакими условиями. Возьмем, например, методы агентства по информированию получателей о своей политике оказания помощи. Бюро проводило различия между допустимым информационным материалом и неуместными «директивными» указаниями. Предполагалось, что агентство сообщит получателю о том, как принимается решение об оказании помощи и рассчитывается размер платежей, но ни в коем случае нельзя было говорить о том, что «выплата подразумевает ее использование на покупку определенных товаров» или что получатель «может лишиться ее, если использует выплату или ее часть на ту или иную «неправильную» цель».  Никто не мог также потребовать отчета об использовании выплаты.