Добавлено в закладки: 0
Собственно говоря, немного позднее в своем исследовании получателей помощи в период Великой Депрессии социолог Э. Уайт Бакк детально анализирует модели домашнего бартера и договоренности о конвертировании натуральной помощи в наличные деньги или в товары, необходимые для семьи. Бакалейщиков, например, убеждали заменить разрешенные продовольственные товары дорогим сыром или сигаретами. В других случаях получатели помощи продавали свои бакалейные товары соседям, подобно изобретательной итальянской домохозяйке, которая, чтобы получить наличные, использовала все свои продуктовые талоны на макароны и томатный соус, а их затем продавала своим соседям. Люди, заключала Бакк, обходили систему распределения помощи, которая лишала их таких «нормальных функций», как расходование средств, поскольку они искали способы «тратить, как им хочется».
Лучше, утверждали социальные работники, позволить им иметь наличность. В своей работе «Денежная помощь» Джоанна Колкорд, одна из наиболее влиятельных и стойких защитниц денежной помощи, дала наиболее яркое описание пилотных программ денежной помощи, инициированных в 1934—1935 гг. местными управлениями по оказанию помощи в чрезвычайных ситуациях в девяти городах страны. Конечно, признавала Колкорд, некоторые получатели по-прежнему тратят деньги неправильно — как та женщина из Нью-Йорка, «которая жила впроголодь», но свой первый чек потратила на перманентную завивку и шампунь с хной, или тот мужчина из Питсбурга, который потратил все деньги, предназначавшиеся для оплаты аренды, чтобы застраховать всю семью. Но Колкорд давала неопровержимые свидетельства того, что в большинстве своем денежные дотации удовлетворяли потребности домашнего хозяйства значительно эффективнее, чем это делали продуктовые талоны или продовольственные карточки.
В Нью-Йорке, где денежная помощь была введена в 1934 г. для того, чтобы восстановить «нормальное функционирование навыков выбора и планирования» среди материально зависимых семей, Бюро по оказанию помощи семьям в чрезвычайных ситуациях выявило, что многие его подопечные, «благодаря своей находчивости и умению планировать», могли «получить больше еды за наличные деньги», чем на продовольственные карточки, а также удовлетворить то, что агентство называло «этническими пристрастиями и привычками в еде». Колкорд сообщала, что сами получатели радовались свободе выбора, которую давали наличные деньги. «Даже когда они не заработаны», отмечал клиент Филадельфийского окружного совета по оказанию помощи, наличные «вселяют энергию, будят амбиции и стремления». Отдельным получателям помощи наличные давали возможность «иногда тратить деньги по-глупому», но для большинства они прежде всего означали возможность выбора при покупке: «мы можем купить то, что нам хочется, и чувствуем себя более независимыми». Для одного получателя помощи из округа Кук (штат Иллинойс) чек на получение денежной помощи означал не только возможность купить «вдвое больше бакалейных товаров, чем можно было бы получить на продуктовый талон», но также и лишние «пяти- и десятицентовые монеты», которые он каждое воскресение клал в ящик для пожертвований в своей церкви.